Милосердие выше справедливости (с)
Название: Best I Can
Автор: Givsen
Бета: сами с усами
Фандом: Naruto
Персонажи и пейринги: Киба/Хината, Акамару
Рейтинг: G
Предупреждения: ООС
Жанр: романтика
Статус: закончен
Размер: драббл
Размещение: запрещено!
Разрешение автора на размещение его работы: получено.
От автора: написано по заявке Нэви: "Киба/Хината. Хината испугалась какой-то мелочи (паук, страшная тень на стене, шорох). Киба сначала смеется над ней, но потом... на ваше усмотрение. Желательно использовать фразу: "Не бойся! Я с тобой."
От автора 2: Песня-настроение
Дисклаймер: Кисимото-сама
Best I CanОна маленькая и трогательная. И ещё храбрится, старательно так, почти по-мужски. Вернее, она так думает. Хмурит тонкие брови и решительно сжимает губы, но всё равно остаётся до безумия маленькой и трогательной, как и три года назад, когда их только-только распределили по командам. Тогда она не стеснялась своей слабости, лишь стремилась стать сильнее, чтобы стесняться было больше нечего.
Теперь она сильнее – это без сомнения. Но и слабой быть не перестала. Потому что девушки – они такие: маленькие, трогательные, слабые. Их до дрожи в коленках хочется защищать. Всех.
Но особенно её. Потому что она старательно не принимает ничью помощь.
Сакура будет биться до последнего. Ученицу Тсунаде жалеть опасно. Тем паче опасно предлагать ей свою помощь.
Ино слишком горделива, чтобы принимать заботу о себе, хотя иногда она всё-таки изображает из себя беспомощную девушку и картинно падает кому-нибудь в объятия, стараясь это сделать так, чтобы волосы как можно удачнее легли.
Тен-Тен подчёркнуто не нуждается в помощи. В помощи простых смертных. Оберегать её может только Хьюга Неджи, потому что он умеет это делать так незаметно, что даже воинственная Тен-Тен с её сильным волевым характером не может сопротивляться.
Все эти девушки остаются в той или иной степени слабыми. У каждой есть что-то такое, что заставит твёрдую руку дрогнуть, а глаза – наполниться слезами. Злыми или горькими – неважно.
Хината выделяется на их фоне хотя бы тем, что чуточку слабее каждой, потому что не уверена в собственных силах. Ей бы немного от характеров каждой из куноичи, потому что она не раз говорила, что хочет быть такой же мужественной, как Тен-Тен, сильной, как Сакура, решительной, как Ино. Складывается впечатление, словно она не видит недостатков, которые скрываются за каждой из этих девушек. Она видит только свои недостатки, причём в таких количествах, что достоинств за ними и не разглядеть.
Киба наблюдает за её тренировками, лениво развалившись прямо на земле и покачивая ногой. Акамару ровно и спокойно дышит, изредка поднимая голову и тоже поглядывая в сторону Хинаты. Она изо всех сил оттачивает техники, которым успела научиться. До блеска. До сверкания бриллианта.
Киба гордится напарницей, чувствует её волю и снова гордится, потому что на его глазах она выросла из маленькой неуверенной слабой девчонки, которую так легко побил Неджи на экзамене, в не менее неуверенную, но сильную куноичи. И он знает, что и свои детские комплексы она тоже перерастёт. Нужно только чуточку подождать. Она сможет это сделать, потому что не раз и даже не два доказывала, что может всё – нужно лишь чуточку подождать, набраться смелости, вдохнуть воздуха и нырнуть в собственное подсознание.
Поворачиваясь, Киба зарывается носом в густую мягкую шерсть Акамару и фыркает – несколько волосков забиваются в ноздри. Он улыбается, когда пёс поворачивает морду к нему и озадаченно приподнимает большие уши. Любимый питомец всегда понимает, что именно ему требуется.
– Она молодец, правда? – говорит Киба, протягивая руку и касаясь пальцами мокрого холодного носа.
Тёплый бархатный язык моментально облизывает подставленную ладонь, и Акамару скулит согласно, подметая хвостом землю так, что из кустистой травы вспархивает рой потревоженных бабочек. Да, он тоже гордится Хинатой, и Киба радуется, что он соглашается. Пёс всегда понимает хозяина. Всегда-всегда. Наверное, потому, что он делится с ним всем. Даже своими тайными симпатиями, от которых прячется в густой шерсти. Ненадолго прячется – лишь для того, чтобы перевести дух перед новым броском.
Киба тоже временами чувствует себя неуверенно, потому что многое видит и многое замечает. И верит, очень верит в Хинату. Потому что если она сумеет побороть свои страхи, он тоже сможет. Для того, чтобы быть на ступень ближе к ней – не перегонять и не отставать. Чётко и рядом. Чтобы поддержать, если она оступится, или подтолкнуть, если она застрянет на одном месте.
Так уже три года, да, Акамару?
Пёс лишь тяжело вздыхает, по-собачьи недовольно ворча. И Киба улыбается, понимая, что, наверное, уже достал его своими пространственными рассуждениями.
Когда пронзительный дикий девичий крик разрывает тишину, Киба резко вскакивает на ноги, попутно доставая кунай и пытаясь быстро сориентироваться.
Глубокий вдох – посторонних запахов нет.
– Акамару!
Пёс лишь вопросительно пыхтит в ответ. Значит, врагов тут тоже не наблюдается.
Тогда что?
Обернувшись в сторону Хинаты, Киба от неожиданности роняет кунай. Её нет.
Сорвавшись с места на такой скорости, что пыль поднимается с земли только спустя несколько мгновений, Киба замирает на том самом месте, где совсем недавно стояла напарница, и беспомощно оглядывается, ругая себя за безалаберность. Как он мог потерять её из виду? А вдруг… Вдруг что-то произошло?! Он же себя не простит!
Хотя это вряд ли, ведь обоняние Акамару никогда не подводило, да и сам Киба почувствовал бы присутствие кого-то постороннего.
Что произошло? Что?!
– Киба-кун… – слабо доносится из-за соседнего дерева.
Киба в изумлении оборачивается и видит Хинату – живую и невредимую. Только белую, как полотно. Облегчение затапливает голову, и колени едва не подгибаются от распространяющейся по телу слабости.
Ками-сама, не пугай так больше!
– Хината, – выдыхает он и делает шаг, но тут же натыкается на предостерегающий крик:
– Стой! Там змея!
Изумлённо моргнув, Киба в один присест оглядывает всю поляну, но ни единого движения не видит. Даже осевший на травинках слегка пряный запах змеиной шкуры постепенно испаряется, уносимый едва заметным ветерком. Так, выходит, из-за этой гадости случился такой переполох?
– Блин, Хината. – Киба смеётся, но это от облегчения – с ней ничего не случилось, просто испугалась змеи, слава Ками! – Она твоего крика перепугалась и уже уползла. Выходи, нет тут никого.
Хината осторожно выступает из-за дерева, и он видит, как заметно дрожат тонкие бледные руки, а в уголках светло-фиалковых глаз блестят слезинки.
Смех моментально застревает в горле, и Киба, в очередной раз ругнувшись на себя за дурацкое поведение, решительно шагает к ней. Хината смотрит в землю. Она теребит пальцами рукава кофты и улыбается. Неуверенно так, словно говоря «какая же я глупая, взяла и напугала друга своим визгом». Киба снова злится на себя за то, что добавил к стойкой неуверенности ещё толику своим идиотским смехом. Он берёт её за руки и садится на землю, утягивая за собой. Хината подчиняется, садится и опирается спиной на покрытый шершавой жёсткой корой ствол. И продолжает улыбаться. Ещё более неуверенно. Явно же костерит себя за пугливость.
– Киба-кун, изви…
– Ты устала, – перебивает Киба, придвигаясь ближе и расслабленно поводя плечами. – Слишком много тренироваться не стоит. Нужно же иногда и отдыхать.
– Н-но… – Хината моргает удивлённо. – Я же хочу стать сильнее, – почти беззвучно шепчет она.
– Сильным людям тоже нужно отдыхать, – подмигивает Киба и широко улыбается, глядя, как её глаза наполняются такой всепоглощающей благодарностью, что становится даже немного душно. – Ты поспи немного.
– А как же… – Хината замолкает, когда он кладёт руку ей на спину и двигается так, чтобы её голова со всеми удобствами расположилась на его плече.
– Не бойся, – говорит Киба, искренне надеясь, что покраснеет уже после того, как она закроет глаза, – я с тобой. – И тут же спешно добавляет: – И Акамару тоже. Мы постережём.
– Спасибо.
Хината засыпает моментально. Её тело обмякает, и Киба чуть меняет положение, чтобы было удобнее, располагая напарницу у себя на груди и поддерживая её, чтобы она окончательно не сползла.
Акамару поворачивает голову к сидящей у ствола крепкого раскидистого дерева парочке и озадаченно скулит. Затем приподнимает уши, разглядев на щеках хозяина два ярких алых пятна, которые перекрывают даже краску, и, вздохнув, отворачивается.
Если бы собаки умели смеяться, то он, наверное, сейчас глумливо хихикал бы, уткнувшись носом в лапы.
Так уже три года, да, Киба?
Автор: Givsen
Бета: сами с усами
Фандом: Naruto
Персонажи и пейринги: Киба/Хината, Акамару
Рейтинг: G
Предупреждения: ООС
Жанр: романтика
Статус: закончен
Размер: драббл
Размещение: запрещено!
Разрешение автора на размещение его работы: получено.
От автора: написано по заявке Нэви: "Киба/Хината. Хината испугалась какой-то мелочи (паук, страшная тень на стене, шорох). Киба сначала смеется над ней, но потом... на ваше усмотрение. Желательно использовать фразу: "Не бойся! Я с тобой."
От автора 2: Песня-настроение
Дисклаймер: Кисимото-сама
Best I CanОна маленькая и трогательная. И ещё храбрится, старательно так, почти по-мужски. Вернее, она так думает. Хмурит тонкие брови и решительно сжимает губы, но всё равно остаётся до безумия маленькой и трогательной, как и три года назад, когда их только-только распределили по командам. Тогда она не стеснялась своей слабости, лишь стремилась стать сильнее, чтобы стесняться было больше нечего.
Теперь она сильнее – это без сомнения. Но и слабой быть не перестала. Потому что девушки – они такие: маленькие, трогательные, слабые. Их до дрожи в коленках хочется защищать. Всех.
Но особенно её. Потому что она старательно не принимает ничью помощь.
Сакура будет биться до последнего. Ученицу Тсунаде жалеть опасно. Тем паче опасно предлагать ей свою помощь.
Ино слишком горделива, чтобы принимать заботу о себе, хотя иногда она всё-таки изображает из себя беспомощную девушку и картинно падает кому-нибудь в объятия, стараясь это сделать так, чтобы волосы как можно удачнее легли.
Тен-Тен подчёркнуто не нуждается в помощи. В помощи простых смертных. Оберегать её может только Хьюга Неджи, потому что он умеет это делать так незаметно, что даже воинственная Тен-Тен с её сильным волевым характером не может сопротивляться.
Все эти девушки остаются в той или иной степени слабыми. У каждой есть что-то такое, что заставит твёрдую руку дрогнуть, а глаза – наполниться слезами. Злыми или горькими – неважно.
Хината выделяется на их фоне хотя бы тем, что чуточку слабее каждой, потому что не уверена в собственных силах. Ей бы немного от характеров каждой из куноичи, потому что она не раз говорила, что хочет быть такой же мужественной, как Тен-Тен, сильной, как Сакура, решительной, как Ино. Складывается впечатление, словно она не видит недостатков, которые скрываются за каждой из этих девушек. Она видит только свои недостатки, причём в таких количествах, что достоинств за ними и не разглядеть.
Киба наблюдает за её тренировками, лениво развалившись прямо на земле и покачивая ногой. Акамару ровно и спокойно дышит, изредка поднимая голову и тоже поглядывая в сторону Хинаты. Она изо всех сил оттачивает техники, которым успела научиться. До блеска. До сверкания бриллианта.
Киба гордится напарницей, чувствует её волю и снова гордится, потому что на его глазах она выросла из маленькой неуверенной слабой девчонки, которую так легко побил Неджи на экзамене, в не менее неуверенную, но сильную куноичи. И он знает, что и свои детские комплексы она тоже перерастёт. Нужно только чуточку подождать. Она сможет это сделать, потому что не раз и даже не два доказывала, что может всё – нужно лишь чуточку подождать, набраться смелости, вдохнуть воздуха и нырнуть в собственное подсознание.
Поворачиваясь, Киба зарывается носом в густую мягкую шерсть Акамару и фыркает – несколько волосков забиваются в ноздри. Он улыбается, когда пёс поворачивает морду к нему и озадаченно приподнимает большие уши. Любимый питомец всегда понимает, что именно ему требуется.
– Она молодец, правда? – говорит Киба, протягивая руку и касаясь пальцами мокрого холодного носа.
Тёплый бархатный язык моментально облизывает подставленную ладонь, и Акамару скулит согласно, подметая хвостом землю так, что из кустистой травы вспархивает рой потревоженных бабочек. Да, он тоже гордится Хинатой, и Киба радуется, что он соглашается. Пёс всегда понимает хозяина. Всегда-всегда. Наверное, потому, что он делится с ним всем. Даже своими тайными симпатиями, от которых прячется в густой шерсти. Ненадолго прячется – лишь для того, чтобы перевести дух перед новым броском.
Киба тоже временами чувствует себя неуверенно, потому что многое видит и многое замечает. И верит, очень верит в Хинату. Потому что если она сумеет побороть свои страхи, он тоже сможет. Для того, чтобы быть на ступень ближе к ней – не перегонять и не отставать. Чётко и рядом. Чтобы поддержать, если она оступится, или подтолкнуть, если она застрянет на одном месте.
Так уже три года, да, Акамару?
Пёс лишь тяжело вздыхает, по-собачьи недовольно ворча. И Киба улыбается, понимая, что, наверное, уже достал его своими пространственными рассуждениями.
Когда пронзительный дикий девичий крик разрывает тишину, Киба резко вскакивает на ноги, попутно доставая кунай и пытаясь быстро сориентироваться.
Глубокий вдох – посторонних запахов нет.
– Акамару!
Пёс лишь вопросительно пыхтит в ответ. Значит, врагов тут тоже не наблюдается.
Тогда что?
Обернувшись в сторону Хинаты, Киба от неожиданности роняет кунай. Её нет.
Сорвавшись с места на такой скорости, что пыль поднимается с земли только спустя несколько мгновений, Киба замирает на том самом месте, где совсем недавно стояла напарница, и беспомощно оглядывается, ругая себя за безалаберность. Как он мог потерять её из виду? А вдруг… Вдруг что-то произошло?! Он же себя не простит!
Хотя это вряд ли, ведь обоняние Акамару никогда не подводило, да и сам Киба почувствовал бы присутствие кого-то постороннего.
Что произошло? Что?!
– Киба-кун… – слабо доносится из-за соседнего дерева.
Киба в изумлении оборачивается и видит Хинату – живую и невредимую. Только белую, как полотно. Облегчение затапливает голову, и колени едва не подгибаются от распространяющейся по телу слабости.
Ками-сама, не пугай так больше!
– Хината, – выдыхает он и делает шаг, но тут же натыкается на предостерегающий крик:
– Стой! Там змея!
Изумлённо моргнув, Киба в один присест оглядывает всю поляну, но ни единого движения не видит. Даже осевший на травинках слегка пряный запах змеиной шкуры постепенно испаряется, уносимый едва заметным ветерком. Так, выходит, из-за этой гадости случился такой переполох?
– Блин, Хината. – Киба смеётся, но это от облегчения – с ней ничего не случилось, просто испугалась змеи, слава Ками! – Она твоего крика перепугалась и уже уползла. Выходи, нет тут никого.
Хината осторожно выступает из-за дерева, и он видит, как заметно дрожат тонкие бледные руки, а в уголках светло-фиалковых глаз блестят слезинки.
Смех моментально застревает в горле, и Киба, в очередной раз ругнувшись на себя за дурацкое поведение, решительно шагает к ней. Хината смотрит в землю. Она теребит пальцами рукава кофты и улыбается. Неуверенно так, словно говоря «какая же я глупая, взяла и напугала друга своим визгом». Киба снова злится на себя за то, что добавил к стойкой неуверенности ещё толику своим идиотским смехом. Он берёт её за руки и садится на землю, утягивая за собой. Хината подчиняется, садится и опирается спиной на покрытый шершавой жёсткой корой ствол. И продолжает улыбаться. Ещё более неуверенно. Явно же костерит себя за пугливость.
– Киба-кун, изви…
– Ты устала, – перебивает Киба, придвигаясь ближе и расслабленно поводя плечами. – Слишком много тренироваться не стоит. Нужно же иногда и отдыхать.
– Н-но… – Хината моргает удивлённо. – Я же хочу стать сильнее, – почти беззвучно шепчет она.
– Сильным людям тоже нужно отдыхать, – подмигивает Киба и широко улыбается, глядя, как её глаза наполняются такой всепоглощающей благодарностью, что становится даже немного душно. – Ты поспи немного.
– А как же… – Хината замолкает, когда он кладёт руку ей на спину и двигается так, чтобы её голова со всеми удобствами расположилась на его плече.
– Не бойся, – говорит Киба, искренне надеясь, что покраснеет уже после того, как она закроет глаза, – я с тобой. – И тут же спешно добавляет: – И Акамару тоже. Мы постережём.
– Спасибо.
Хината засыпает моментально. Её тело обмякает, и Киба чуть меняет положение, чтобы было удобнее, располагая напарницу у себя на груди и поддерживая её, чтобы она окончательно не сползла.
Акамару поворачивает голову к сидящей у ствола крепкого раскидистого дерева парочке и озадаченно скулит. Затем приподнимает уши, разглядев на щеках хозяина два ярких алых пятна, которые перекрывают даже краску, и, вздохнув, отворачивается.
Если бы собаки умели смеяться, то он, наверное, сейчас глумливо хихикал бы, уткнувшись носом в лапы.
Так уже три года, да, Киба?
@темы: Хината, Киба, Гет, Фанфикшн, Киба/Хината